Журнал “Голова и Шея” №3, 2016.

Уважаемые читатели!

Предлагаем вашему вниманию очередной номер журнала «Голова и шея». Основными темами выпуска являются патологии органов головы и шеи, требующие междисциплинарного подхода и взаимодействия. Диапазон статей включает заболевания кожи, реконструктивную и пластическую хирургию, рак гортани, щитовидную железу и др.

Журнал является органом Федерации специалистов по заболеваниям органов головы и шеи, в связи с этим страницы журнала традиционно предоставляются для публикации тезисов ежегодного Конгресса «Голова и шея 2016», которые отражены в разделе «Хроника».

Наш журнал продолжает свое поступательное развитие в направлении ведущих журналов, сотрудничающих с международным научным информационным пространством. Первым и основным шагом в этом является подтверждение статуса рецензируемого журнала ВАК. Важной составляющей является кадровая политика редколлегии. В связи с этим публикуем изменения в составе редколлегии и редакции.

До новых встреч.

Редколлегия

Dear readers,

This is the next issue of “Head&Neck” journal in your hands. The main topics of the issue presume head and neck diseases requiring interdisciplinary approach and interaction for their treatment. The spectrum of articles includes the ones about skin pathology, reconstructive and plastic surgery, laryngeal cancer, thyroid carcinoma, etc. The journal is included into the IFHNOS – International Federation of Head and Neck Oncologic Societies, so, its pages are traditionally exposed for the an - nual Head and Neck Congress 2016 abstracts publication (see “Current events”).

Our journal keeps moving forward orientating on the leading scientific journals in cooperation with international scientific information space. The confirmed status of SAC reviewed journal has be - come the first – and the main – step in this direction. HR policy of the editorial board is an important component for that. In this regard, we inform you about the changes in the editorial board and the publisher.

See you soon again.

Editorial board

Представлены результаты исследования, проведенного с целью повышения эффективности трансназального хирургического лечения детей с новообразованиями (НО) полости носа, носоглотки, околоносовых пазух (ОНП) и основания черепа (ОЧ). В исследование был включен 71 пациент с различными НО полости носа, носоглотки, ОНП и ОЧ. Возраст пациентов составил от 22 дней до 18 лет. Пациенты были разделены на две группы в зависимости от метода хирургического лечения. Основная группа пациентов (оперированных с использованием КТ-навигации) включала 36 пациентов, контрольная группа (оперированных без использования КТ-навигации) – 35 пациентов. Каждая группа была поделена на 2 подгруппы по сложности хирургического вмешательства. При сравнении выполненных хирургических вмешательств первой степени сложности мы не наблюдали достоверных различий между основной и контрольной группами. Однако среди хирургических вмешательств второй степени сложности мы отметили уменьшение времени операции более чем на 30 минут (р=0,046, t-критерий Стьюдента), объема интраоперационной кровопотери (р=0,025, U-критерий Манна-Уитни); а также среднего значения послеоперационного койко-дня на 2 суток у больных, оперированных с использованием КТ-навигационных систем (р=0,02, t-критерий Стьюдента). Использование интраоперационных КТ-навигационных систем позволяет планировать операцию и контролировать ее ход, осуществлять прицельную биопсию с помощью малоинвазивного подхода, оперировать с минимальной кровопотерей, снижая число возможных хирургических осложнений.

Objective. To improve the efficiency of the transnasal surgical treatment of the neoplasms of nasal cavity, nasopharynx, paranasal sinuses and skull base in children.
Materials and methods. The study included 71 patients with various tumors of the nasal cavity, nasopharynx, paranasal sinuses and skull base. The age of patients varied between 22 days to 18 years. Patients were divided into two groups according to the method of surgical treatment. The main group of patients (FESS with CANS) included 36 patients and 35 patients were included into the control group (FESS without CANS). Each group was also divided into 2 subgroups according to the complexity of surgery. Results. Comparing the treatment results between the main and the control groups we did not observe any significant differences within the subgroups of the 1st degree of surgical complexity. However, within the 2nd degree of surgical complexity subgroup (main group) we observed a decrease in operation time duration for more than 30 minutes (p=0.046, t-test of Student) and in the volume of intraoperative blood loss (p=0.025, U-Mann-Whitney). The average postoperative hospital stay duration was 2 days less for patients who underwent surgery with CT-navigation systems (p=0.02, t-test of Student). Conclusion. The use of intraoperative CANS allows for the fully controlled surgery planning, helps to perform a targeted biopsy from the minimally invasive approach and with minimal blood loss, thus, reducing the number of possible surgical complications.

Известно, что 11,9% больных глаукомой имеют различную патологию щитовидной железы (ЩЖ). Высокая распространенность глаукомы среди пациентов с патологией ЩЖ обосновывает поиск факторов риска, объединяющих эти заболевания. При этом эндокринная офтальмопатия (ЭОП) представляется идеальной природной моделью, в которой присутствуют различные комбинации системных и местных факторов риска, способных стать триггером в запуске патогенеза вторичной открытоугольной глаукомы (ВОУГ). Целью работы стал анализ распространенности и факторов риска развития ВОУГ у больных ЭОП. К основным факторам риска были отнесены тиреоидные дисфункции и вызванные ими сердечно-сосудистые, гемодинамические нарушения орбитального и глазного кровотока, активность и тяжесть ЭОП, возраст, офтальмогипертензия. ВОУГ, ассоциированную с ЭОП, диагностировали по данным периметрии, оптической когерентной томографии, тонографии, офтальмоплетизмографии, офтальмоскопии. Выявлен ряд отличий ВОУГ, ассоциированной с ЭОП, от первичной открытоугольной глаукомы. Доказана причинно-следственная связь ВОУГ с основным заболеванием – ЭОП. Подтверждена высокая распространенность ВОУГ в популяции ЭОП. ЭОП представлена группой высокого риска развития ВОУГ (32,2% в течение трех лет).

It is known that 11,9% of patients with glaucoma develop various thyroid diseases. High incidence of glaucoma among patients with thyroid pathology justifies the search for risk factors common for both these diseases. In this case endocrine ophthalmopathy seems to be an ideal model with various combinations of systemic and local risk factors which can become triggers for secondary open-angle glaucoma pathogenesis activation. The main aim of this work was the analysis of morbidity and risk factors for SOAG in patients with endocrine ophthalmopathy (EOP). The most important risk factors were shown to be: vascular and hemodynamic disorders of orbital and ophthalmic blood flow associated with thyroid dysfunctions, activity and severity of EOP, age, ophthalmic hypertension. EOP associated SOAG was diagnosed according to perimetry, optic coherent tomography, tonography, ophthalmopletismography, and ophthalmoscopy. The authors revealed some differences between EOP associated SOAG and primary open-angle glaucoma and confirmed the existence of causal relationship between SOAG and main disease (EOP). High morbidity of SOAG in EOP population had been also confirmed. Patients with EOP appear to be in a group of high risk of SOAG development (32,2% per three years)

Недифференцированный (анапластический) рак щитовидной железы (НРЩЖ) – крайне редкая и смертоносная злокачественная опухоль человека. Большинство больных погибают в течение 1 года после установки диагноза, средняя продолжительность жизни составляет 3–5 месяцев. Единого стандарта лечения больных анапластическим раком щитовидной железы не существует, что и обусловливает противоречивость трактовки полученных данных и трудности при выборе онкохирургической тактики.
Проведен анализ лечения 279 больных НРЩЖ, получивших лечение в клинике Санкт-Петербургского ГПМУ. Возраст больных варьировался от 47 до 93 лет, в среднем 69,9±8,34 года. Преобладали пациенты женского пола: 240 (86,0%). В 178 (63,8%) из 279 случаев пациенты получили только хирургическое лечение, в 51 (18,3%) – комбинированную терапию, состоящую из хирургического лечения с последующей лучевой терапией, в 7 (2,5%) проведена только лучевая терапия. Только консервативная симптоматическая терапия применена у 19 (6,8%) больных. С 2012 по 2015 г. в 24 (8,6%) наблюдениях во время операции нами проводилась фотодинамическая терапия (ФДТ), после удаления опухоли облучали зону вмешательства. Осложнений после ФДТ не было. В группе больных (19 наблюдений), получавших симптоматическую консервативную терапию, получены самые худшие результаты. Наилучшие результаты получены после субрадикального удаления опухолей в пределах визуально неизмененных тканей. При сравнении показателей продолжительности жизни групп больных, получивших консервативную симптоматическую терапию и хирургическое субрадикальное удаление опухоли, разница продолжительности жизни в сравниваемых группах была статистически значима. Самые лучшие показатели продолжительности жизни получены в группе больных, получивших комбинированное лечение в виде хирургического вмешательства и лучевой терапии.. Особый интерес вызывали результаты проспективного наблюдения группы больных, которым во время хирургического вмешательства проведена интраоперационная ФДТ. Полученные результаты применения во время операции ФДТ несколько лучше, чем в случаях использования только хирургического лечения. Тем не менее относительно малое число наблюдений не позволило сделать однозначного заключения о статистической значимости применения этого метода лечения. Редкость НРЩЖ, первые обнадеживающие результаты применения интраоперационной ФДТ и ее известная эффективность при других карциномах позволили нам рекомендовать применение ФДТ во время операций у больных анапластическими карциномами щитовидной железы.

Anaplastic thyroid cancer (ATC) is an extremely rare deadly malignant tumor. Most of the patients die within the 1st year since its diagnostics with average survival about 3-5 months. No unitary treatment standard has been developed so far providing inconsistency in data interpretation and difficulties in surgical tactics choice. The authors analyzed the treatment results of 279 ATC patients with age varying from 47 to 93 years old (69,9±8,34 in average) treated in St.-Petersburg state pediatric medical university. Most of them were females: 240 (86,0%). Only surgery was performed in 63,8% of cases, 51 patients underwent combined treatment (surgery followed by radiotherapy), and 2,5% of patients had only irradiation. Nineteen patients received only conservative symptomatic treatment. Since 2012 up to 2015 24 patients (8,6%) received intraoperative photodynamic therapy (PDT) with tumor bed irradiation after its removal. There was no PDT complications registered. The worst results were obtained in the group of symptomatic therapy (19 cases) while the best results were observed after subtotal tumor removal within visually unaffected tissues. The comparison of survival between the groups of patients who received conservative treatment or surgery showed statistically significant difference in favor of surgery. The best survival rates were registered in the group of combined treatment. The prospective observation of PDT patients seemed to be interesting since intraoperative PDT improved the results of surgery. The small number of patients did not allow for making the final conclusion concerning the significance of this method application. However, the first promising results of intraoperative PDT use and its confirmed effectiveness in the other carcinomas therapy presumes to recommend this method for the treatment of ATC patients.

Перелом назоэтмоидального комплекса представляет собой наиболее сложный из всех повреждений костей лица в связи со сложностью и запутанностью хирургических и анатомических компонентов. Хорошее знание его хирургической анатомии, клинических особенностей, последовательностей диагностических и лечебных мероприятий, своевременность оказания помощи позволяет избежать неблагоприятных осложнений.

The fracture of naso-orbito-ethmoidal complex is the most challenging one of all facial fractures due to the complexity and intricacy of its surgical and anatomic components. A good working knowledge with regards its surgical anatomy, clinical features, sequence of diagnostic and treatment approaches, delivery of health care timely allows to avoid unfavorable complications.

Для выявления возможной связи синдрома обструктивного апноэ сна (СОАС) и сопутствующей рефлюксной патологии (фаринголарингеальная – ФЛРБ и гастроэзофагельная – ГЭРБ рефлюксные болезни), а также определения характерных изменений со стороны ЛОР-органов при их сочетании проведено обследование 96 пациентов. Результаты работы показали высокую распространенность преимущественно ФЛРБ среди пациентов с СОАС (38,5%). Определены общие предрасполагающие факторы у СОАС и рефлюксной патологии: в обеих группах преобладали мужчины с повышенной массой тела и ожирением. Также мы отметили, что больные с сопутствующим рефлюксом испытывают достоверно более сильный храп, повышенную сонливость, головную боль и колебания артериального давления, по данным анкеты скрининга СОАС и шкалы дневной сонливости (р<0,05). Кроме того, у этих больных статистически значимо чаще встречались проявления хронического фарингита, а также гипертрофии небных миндалин II–III степеней и рефлюкс-ассоциированный ларингит.

Ninety six patients were examined in order to analyze the existence of possible relationship between obstructive sleep apnea syndrome (OSAS) and reflux diseases, pharyngolaryngeal (PLRD) and gastroesophageal (GERD), as well as to define some specific changes in head and neck organs while reflux diseases develop. The authors revealed common predisposing causes for OSAS and reflux diseases: males with obesity prevailed in both groups. It was also noticed that patients with reflux experience significantly worse snore, increased sleepiness, headaches and blood pressure fluctuations (according to enquirers and daily sleepiness scale, p<0.05). Besides, these patients more often meet chronic pharyngitis symptoms, hypertrophy of palatine tonsils of II-III grade and reflux-associated laryngitis.

Заболеваемость злокачественными опухолями кожи высокая, эта локализация опухолей занимает 3-е место по частоте среди других опухолей. Опухоли кожи являются социально важной патологией, т.к. боль шинство пациентов опасаются в результате лечения получить обезображивающие следы на коже. Начиная со 2-й стадии или рецидива опухоли хирургическое удаление становится обязательным компонентом комбинированного лечения. В связи с этим актуальным является разработка методик операций, позволяющих минимизировать последствия удаления опухоли, пластическое устранение дефектов после этого.

При пластике местными тканями наиболее часто используют ротированные, скользящие лоскуты, а также z-пластику. Для закрытия небольших дефектов кожи носа также используются другие варианты пластического замещения, в т.ч. комбинированные – закрытие дефекта подкожной жировой клетчаткой с последующим укрытием полнослойным свободным кожным лоскутом, что позволяет оптимально восстановить контур носа без изменения носогубных и носощечных складок. Микрохирургическая реконструкция дает возможность замещения обширных дефектов, включая сквозные дефекты полости рта, тотальные и субтотальные поражения скальпа и угрожающие жизни дефекты мягких тканей шеи с обнажением сосудисто-нервного пучка. Подбор оптимального варианта закрытия дефекта мягких тканей приводит не только к оптимальным косметическим и функциональным результатам, но и способствует повышению радикальности операций, т.к. появляется возможность с меньшими потерями закрыть большие дефекты, не экономя на отступах краев резекции. При этом для достижения оптимального результата в таких анатомически и функционально сложных областях, как веки и угол глаза, необходима совместная работа хирургов, офтальмологов и неврологов. Конкретный метод закрытия дефекта должен подбираться индивидуально, с возможностью интраоперационного изменения принятого решения для достижения оптимальных результатов без ущерба для радикальности операции.

The incidence of skin malignancies remains high taking the 3rd place among all the other tumors. Such disease has always been of great social importance since the majority of patients are afraid of getting the disfiguring skin scars as a result of treatment. Surgery is an obligatory component of treatment for patients with stage II and locally advanced or relapsed skin cancer. Therefore, the development of effective surgical methods of treatment with plastic component for minimal consequences of tumor removal remains extremely relevant.

Local tissues plastic surgery presumes the use of rotated sliding flaps and z-plastics more frequently. Some other methods of plastic replacement are also often used including combined closure of subcutaneous fat tissue defects followed by free skin flap cover; usually it allows for optimal nose contour restoration without nasolabial and nasobuccal folds changes. Microsurgical reconstruction alleviates the vast defects replacement, such as perforating oral cavity defects cover, closure of total/subtotal scalp lesions or life threatening defects of neck tissues with neurovascular bundle exposure. The choice of the optimal tissue defects’ closure provides not only good cosmetic and functional results but also increases the possibility of surgical radicalism.

In order to achieve optimal treatment results in such complicated (anatomically and functionally) regions as eyelids and eye corner, close cooperation of surgeons, ophthalmologists and neurologists is needed. Each method of defect closure should be chosen individually with the possibility of intraoperative changes for the best treatment results achievement without prejudice to radical surgery.

Проблема восстановления ушной раковины остается актуальной, отмечается рост хромосомных заболеваний и в связи с этим – увеличение количества врожденных дефектов органа. Также наблюдается рост травматических повреждений уха. Хирургические традиции реконструкции ушной раковины имеют давние корни. В качестве основного пластического материала традиционно использовали аутологичный реберный хрящ. Предпринимались попытки использовать моноблочный и фрагментарный варианты. И тот и другой вариант использования пластического материала имеет свои преимущества и недостатки, основным из которых считается постепенная дегенерация хряща и невозможность полного ортотопического воссоздания опоры, а также проблема создания тонкого и эластичного кожного кармана для трансплантата.

Другим направлением выбора пластического материала является применение синтетических и полимерных материалов, первым из которых является силикон. Пластичность материала позволила достигнуть полного ортотопического подобия. Однако выяснились риски отторжения имплантата, развитие выраженной рубцовой капсулы и деформации конструкции. Наиболее перспективной является попытка биоинженерного подхода к проблеме, основным постулатом которого является объединение искусственной конструкции и клеточного компонента. Актуален поиск оптимального материала, наиболее подходящего для этих целей. Одним из таких материалов является реперен, обладающий свойствами пластичности, биоинертности и биосовместимости. Таким образом, современные подходы к реконструкции ушной раковины заключаются в применении биоинженерного подхода с использованием искусственных материалов и собственных тканей.

The problem of ear conch restoration has always been of current interest, mostly due to the chromosomal diseases incidence increase and, in connection with this, the raise of congenital organ defects number together with traumatic ear conch injuries as well. The traditions of surgical ear conch reconstructions have deep roots.

Autologous rib cartilage has been traditionally used as a basic plastic material, with the attempts of using monoblock and fragmented pieces. Both versions had their advantages and disadvantages, and the main from the latter were the slow cartilage degeneration and inability of complete bearing part reconstruction, as well as the problematic formation of thin elastic skin excavation for transplant.

The other example of appropriate plastic material can be found among synthetic and polymeric materials with silicon as the first one. Its plasticity allows achieving the complete orthotopic similarity. However, some risks of using silicon were revealed, such as implant rejection, development of severe scar capsule and structure deformation. The bio engineering seems to be the most promising approach with its main postulate based on association of artificial materials and autologous tissues.